Обида/вина
Такие эмоции, как обида, вина, стыд, зависть – эмоции социального характера. Они тоже имеют свой диапазон и призваны регулировать поведение. Иногда наше, а иногда – другого человека. Желающих углубиться отправляю к одноименным книгам Юрия Орлова, а здесь мы коротко обозначим функцию этих эмоций.
Обида возникает, когда другие люди поступают не так, как мы ожидаем. Когда мы обижаемся, это заметно. Мы перестаем вести себя как обычно, и другой человек начинает беспокоиться. По крайней мере, должен начать беспокоиться, если у него все в порядке с эмпатией и социальным интеллектом.
Заметьте, когда мы говорим о нарушении ожиданий, мы говорим о нарушении шаблона, рисунка обстоятельств, который гарантирует нормальное состояние отношений и удовлетворение потребностей.
Обида сама по себе не живет, у нее есть сестра. Это вина. Вина возникает, когда человек, увидел, что сделал что-то не хорошее. Обида призвана продемонстрировать, что тот, на кого мы обиделись, сделал нам не хорошо и мы этим не довольны.
Смотрите, как красиво. Мозг наблюдает, что нарушается привычный рисунок обстоятельств, например, я позаботился о другом человеке, а он даже спасибо не сказал. У меня возникает напряжение, которое я осознаю, как обиду. Это отражается на поведении. Другой человек видит, что нарушился привычный рисунок, но уже в отношении к нему (я иначе веду себя), возникает напряжение, которое осознается, как вина. Обида приводит к изменению поведения – я начинают иначе себя вести. Вина – тоже влияет на поведение. Тот, кто переживает вину, действует, чтобы отношения пришли в норму.
Это – непрямая коммуникация. При ней я демонстрирую, что что-то не так. А другой – догадывается, что именно не так. Мы не разговариваем, я не сообщаю, что конкретно не так. А другой – не высказывает своих соображений.
Непрямая коммуникация – атавизм. Это устаревшая и не эффективная форма общения, при которой информация теряется и искажается. Но, если полагаться на эмоции, мы ей следуем.
Вина может возникнуть и сама, когда мы предположим, что поступили не так, как от нас ожидалось. Никто не обижался, а мы виним себя. Такое тоже бывает. Например, родитель может себя винить, что вовремя не заметил проблемы ребенка.
Это говорит о том, что эмоцию вызывает нарушение того рисунка обстоятельств, который мы считаем важным. Ведь бывают и обратные ситуации – на нас обиделись, а вина не возникла. Мы не согласны с ожиданиями другой стороны.
Обида и вина не возникают вне отношений. Если другой человек для нас ничего не значит, его поступки не вызывают обиду. Мы можем разозлиться, если он вредит, но обижаться не будем.
Важную роль играют извинения. Испытывающий вину может извиниться и ее загладить. Тогда обида угасает. Это значит, что пара обида-вина управляет не просто отношениями, а тем, как отношения влияют на потребности и ресурсы.
Например, друг обещал вам взять с собой на рыбалку, но, когда пришло время не выполнил обещания и даже не позвонил. Действительно, обидно, ведь это говорит, что ваша ценность и ценность вашего времени для него невелика. Вы понадеялись, запланировали, пожертвовали другими делами, но все в пустую. А еще ему не важно ваше разочарование от неполученного удовольствия. Это угроза потребности в принятии.
Если потом он, искренне раскаиваясь, скажет, что ночью перед выездом жена настояла, чтобы они ехали вдвоем, а он по приезду утопил вещи и телефоны, вы, скорее всего, его простите. То есть, ущерб он нанес вам под влиянием внешних факторов (а не по своей воле), что в значительной степени этот ущерб снижает. А искренность раскаяния и вовсе показывает, что ущерб принятию мнимый. Вот вы его и простили.
Обычай дарить подарки, как способ принести извинения, дополнительно указывает на то, что обида возникает, когда одному из участников отношений нанесен вред. Вред не обязательно объективный, но ощутимый. Подарок же показывает, насколько большую часть ресурсов виновник готов отдать, чтобы восстановить отношения (насколько они для него ценны) и таким образом компенсировать вред.
Любопытно, что обида и вина, не требуют умения разговаривать. Если один обижается, то второму достаточно представить, что он сделал не так и чем вызвал обиду, а потом все отыграть назад. Это может указывать на древность таких эмоций. Возможно этот механизм возник до того, как люди стали использовать речь.
Масса проблем в организациях и семьях возникают и не решаются как раз потому, что люди используют непрямую коммуникацию для управления отношениями. Если я обиделся, то коллега (или член семьи) должен сам догадаться! Все же понятно, в чем он был не прав! Компании проводят тренинги по коммуникации, но в них часто упускается одна деталь – люди не телепаты. Говорить о своих мыслях и ожиданиях прямо и конкретно – залог здоровья для любого общества.
Это не просто. Попытки ввести прямую коммуникацию в компании или семье натыкаются на сопротивление. В нашей культуре прямая коммуникация не приветствуется. Говорить о своих эмоциях даже в корректной форме, тяжело. Прямо просить других, прояснять, что они думают и чувствуют, почему отказывают – и подавно. «Я – последняя буква в алфавите.» «Они должны сами догадаться.» «Что я буду просить, унижаться?» Эти и многие другие убеждения широко распространены. Эти убеждения помогают обеспечивать константы поведения, принятые в культуре. Опять мы становимся исполнителем правил, которые даже не осознаем.
Продолжаем разговор про социальные эмоции. Мы двигались от примитивных эмоций страха и гнева, через несправедливость к обиде и вине, а сейчас затронем зависть, ревность и стыд.
Зависть и ревность
Зависть имеет много общего с чувством несправедливости, но более индивидуальна. Если несправедливость не имеет личностного оттенка, а лишь указывает на неравномерное распределение ресурсов, то зависть эмоция очень личная.
Зависть возникает, когда личные качества воспринимаются причиной несправедливости. Я завидую, когда ощущаю, что другому человеку достались 10 долларов, а потому что он более везучий, а я – неудачник.
Зависть, как и стыд, эмоция сильная, разъедающая и разрушительная. Полиция рассматривает зависть, как мотив преступлений. Она имеет много общего с ревностью, потому что зависть указывает – ты хуже других.
Культура потребления эксплуатирует зависть. Чтобы не быть хуже других нужно покупать новую машину, менять гардероб, носить бренды, следовать трендам и тратить деньги. Встав на эти рельсы, сложно с них сойти. Если я отказываюсь потреблять, я становлюсь не как все, а это проблема. Меня перестают воспринимать за равного, говорят обо мне за спиной, отказываются заключать со мной сделки, если я не следую тем шаблонам, которым следуют люди моей профессии или статуса.
Само по себе это не хорошо и не плохо. Это просто часть культуры. Она становится проблемой, когда на поддержание видимости и атрибутов статуса уходит много времени, энергии и сил. А это бывает, когда мы боимся и избегаем зависти.
Зависть – обратная сторона неуверенности. Ощущение себя, как человека, ценность которого определяется его атрибутами и внешним статусом сильно влияет на отношение людей. Получается замкнутый круг. Я ощущаю себя не ценным, чтобы быть принятым, я обзавожусь атрибутами, но ощущения самоценности не приходит. Я трачу время на еще более дорогие атрибуты и т.д. Клиенты пластических хирургов часто в таком круге.
Выход из него в том, что настоящее принятие зависит не столько от внешних атрибутов, хотя встречают, безусловно, по одёжке. Принятие зависит того, что ты даешь группе, которая тебя принимает и что к тебе чувствуют. Речь не о материальных благах, принятие не покупается. В человеческих отношениях в дефиците другие вещи, так что предложу мысль в некоторой степени парадоксальную.
Во-первых, это принятие важными для тебя людьми. Если мы испытываем к человеку симпатию, то это делает его для нас важным. Мы бы хотели, чтобы у нас были хорошие отношения. Чем чувства к человеку сильнее, тем это желания крепче. Людям нравится, когда их принимают люди, которые им симпатичны. Одновременно, людям не нравится, когда их отвергают.
Если мы гонимся за принятием, это делает нас зависимыми. Если мы не нуждаемся в нем, от нас зависимы другие. Если ты не нуждаешься в принятии, то тогда ты даешь принятие другим.
Такое моментально переворачивает отношения. Если мы хотим принятия, важно не показывать, что мы его хотим. Окружающие должны быть уверены, что отвергнуть нас невозможно, т.к. мы не нуждаемся в их принятии. Если к нам нет антипатии, уже другим хочется, чтобы мы их приняли.
Второй дефицитный ресурс – лидерство. Независимых людей мало. Тех, кто понимает, что хотят и куда идут – еще меньше. Принятие такими людьми еще ценнее. К тому же лидерство это еще и функция. Любой компании нужен тот, кто будет определять куда мы пойдем и что будем делать. Это снимает с людей ответственность за решения. А ее не многие готовы нести.
Если ты знаешь, что хочешь и намерен идти к цели, то даешь людям принятие и видение лидера. Человека, на которого они могут полагаться и отдать ответственность в определении будущего.
Обычно, чтобы быть принятыми мы подавляем себя. Так мы идем в противоположном от принятия направлении. Получение принятия происходит через независимость и самодостаточность. Для этого не нужно стараться «быть увереннее» и строить из себя того, кем ты не являешься. Подобная игра только добавляет неестественности и может вызвать антипатию. Быть собой, перестать подавлять себя – вот путь к принятию. Чем ярче проявляются личные качества и интересы, тем твое принятие ценнее. Именно они, твои качества, твоя личность и твои интересы будут вкладом, за который группа с радостью ухватится.
Что делать тем, кто ощущает себя неинтересным или боится показать себя настоящего? Читать дальше. Страх проявляться основан на самозапретах. Если перестану себя контролировать – меня отвергнут. То, что мы чувствуем и как себя ведем – следствие самозапретов, которые заковали настоящую личность. Мы «обросли» ими, когда адаптировались к семье и другим ситуациям, но их можно скинуть и по-настоящему проявиться. Впрочем, про отвержение и страхи проявляться мы еще поговорим во второй части книги.
Зависть и ревность идут рука об руку, они возникают, когда у других есть то, чего нет у нас, потому что наша личность с изъяном. Ревность возникает, когда вместо нас выбирают другого, с другими качествами, внешностью, доходами и складом характера.
Это ошибка. Когда человек, в которого мы влюблены, выбирает не нас, ревность говорит: это делает тебя хуже, ты проиграл, потому что недостаточно хорош, силен (красива, интересна). Зависть действует похоже: у других больше денег, потому что с тобой лично что-то не так.
Зависть и ревность возникает из-за ошибки, которая связывает обстоятельства и внутренние качества. Эта ошибка говорит, что причина происходящего – во мне лично, в недостатке или «червивости» личных качеств.
Представьте братьев. Одному 3 года, другому – 7. На старшего родители не могут насмотреться, он и в спорте, и в школе успевает, ему дают все, что попросит, все деньги идут на его кружки и желания. Младшему достаются вещи брата, брат постоянно ставится в пример, младшему постоянно указывают, что он делает не так, он должен быть другим, быть лучше, как брат.
Потребности младшего подавляются. Он не получает достаточно внимания и поддержки родителей, но и постоянно сталкивается с критикой и обесцениванием мыслей, желаний и интересов. Это больно и это откладывается, как опыт. В связи с таким отношением он какой? Ничтожный! Не правильный! Как все должно быть? Все должны быть мной постоянно недовольны! Как мне правильно действовать? Повторяя за братом. Не быть собой.
Происходит несправедливое распределение внимания, поддержки, уважения, уделенного времени. Это не материальные ресурсы, но от этого они не менее важны. Ведь благодаря им мы чувствуем, что приняты, свободны, в безопасности и любимы.
Младший ребенок привыкает, что лишен ресурсов в силу собственной плохости –недоразвитых личных качеств. У него есть старший брат, которому внимание, время, уважение, забота и прочие ресурсы достаются в избытке. С точки зрения младшего, это происходит, как раз потому, что у старшего брата личные качества развиты нормально. Причина несправедливости – в нем, в его «недоделанности». И это вызывает зависть.
Зависть чувство не конструктивное. Оно не толкает к созиданию и усилению. Оно толкает к избеганию или обесцениванию, а иногда – причинению вреда тому, кому завидуют. Почему так? Потому что причина, с точки зрения зависти – не устранима. Зависть или ревность говорит – у них есть то, чего нет у меня, потому что я хуже. Я ничего не могу с этим сделать. Поэтому, я должен избежать таких людей или нанести им вред, чтобы компенсировать унижение.
Для этого человеку придется найти такие способы адаптации, в которых он больше не окажется догоняющим и не будет сталкиваться со сравнением. Он будет строить свою жизнь, в которой соприкосновение с завистью исключается. Такое избегание может быть условно конструктивным: к развитию с целью обретению власти, контроля, профессионального превосходства, физической силы. Это и есть гонка за линией горизонта: бегство от боли из прошлого, к потребностям, которые не могли быть удовлетворены и больше никогда не будут закрыты. Это настойчивые попытки быть тем, кем ты не являешься, это настойчивые попытки не быть собой. Это постоянное напряжение и постоянные внутренние конфликты между тем, что ты на самом деле хочешь, и тем, что помогает убеждать от зависти и боли. Это мучительный страх показать себя настоящего.
К сожалению, человек в ловушке зависти или ревности не понимает, что причина не в нем. Чувство «недоделанности» возникло из отношения родителей. А родители так к нему относились, потому что они такие, а не потому, что он такой. Это создало константу, которую психика будет поддерживать: избегать сравнения, не показывать себя настоящего, обрастать защитами, которые должны прикрыть личную слабость.
Любые защиты – это латы. Взрослый, сильный человек, который одевает доспехи, способен в них сражаться, но жить в них – не способен. Это тяжело. Железо нагревается на солнце, промерзает в холод, шлем натирает голову, мышцы очень устают. Хочется их снять, вздохнуть полной грудью и быть собой. Человек, который пытается прикрыть доспехами собственную «недоделанность», действует по-другому.
Он надевает латы в юном возрасте, когда впервые сталкивается с болью. Они врастают в тело и мешают развиваться, не дают ему-настоящему расти, становиться сильным и взрослым. Они настолько срастаются с плотью, что приходится отдирать по живому, чтобы снять. Носить эти защиты, которые тебя же и разрушают – константа. Впрочем, они не связаны только с завистью. Бесконечные попытки контроля, придирки, наказания или, наоборот, удушающая любовь, или абсолютное равнодушие, попустительство – любые отклонения от равновесия между принятием, любовью, безопасностью и свободой заставляют латы появиться. Разница только в том, когда их будет больше.
Виноваты ли родители, что создали такую константу? Возможно, они давали младшему ребенку не меньше заботы, которая была с их точки зрения важной. Возможно, они беспокоились о нем и старались примером старшего помочь стать лучше и подготовить ко взрослой жизни, побудив на смелость и успехи в учебе. Конечно, они не создали зависть сознательно. Они не имели умысла и, следовательно, не имеют вины. Но, как и любой человек, несут ответственность за свои действия.
С другой стороны, высок шанс, что в стремлении избавиться от боли и проблем, которые латы причиняют, мы научимся разбираться с собой, а потом своими руками освободим свою личность.
Превосходство – оборотная сторона зависти. Гордыня, ощущение, что ты лучше других. Это чувство, которое защищает нас от болезненной эмоции. Это избегание зависти: мы настолько высоко поднимаемся над другими, что просто не можем им завидовать. Превосходство важно еще и потому, что символизирует надежду на то, что ты, наконец, получишь все, в чем мучительно нуждался: тебя перестанут сравнивать, шпынять, признают, обратят на тебя внимание и полюбят.
Константа, которую зависть поддерживает – это исключение ситуации из прошлого, в которой были подавлены наши потребности. Да, именно так. Исключить повторение. Мы не должны быть лучше, мы должны не быть хуже. Превосходство – это «не хуже» в идеальном виде.
Естественно, зависть плохо влияет на развитие. Оно прекращается, как только мы не хуже. Чтобы избавиться от зависти или ревности мы готовы сворачивать горы. Мы можем уделять время и внимание спорту, развитию, заработку. Но, как только боль пропадет, мы останавливаемся. Забегая вперед, скажу, что эмоции – это вообще не тот драйвер, который стоит искать, чтобы использовать его на пути к жизненным целям.
Зависть и превосходство — это социальные эмоции, но возникаю только у тех, чье раннее развитие сопровождалось ущемлением потребностей (что бывает у всех), а личная «неполноценность» преподносилась причиной. Это не значит, что взрослые прямо обвиняли ребенка в «недостаточности». Ребенок мог сделать этот вывод сам, на основе отношения окружающих.
Дальше в книге мы еще поговорим подробно о том, как формируются такие представления о себе и как вы можете проверить, какие представления о себе у вас сложились.