Убегающая линия горизонта
Принятие, безопасность, любовь и свобода не возникают сами по себе. Мы понимаем и ощущаем, что мы приняты или любимы, когда получаем определенное, нужное именно нам отношение.
Для одного быть принятым означает иметь поддержку и понимание, даже когда что-то не получается, а для другого – это проводить вместе время. Сколько людей – столько значений.
Почему так? Потому что обстоятельства нашей жизни разные. С одним проводят достаточно времени, но сильно критикуют за неудачи. У другого неудачи спокойно принимают, но времени уделяют мало. Соответственно, первый будет воспринимать принятие, как отсутствие критики, а второй, как проведенное вместе время.
Проверьте себя. Напишите, что лично вам дает возможность чувствовать себя любимым, принятым, свободным и в безопасности. Потом попросите ваших близких ответить на тот же вопрос. Сравните ответы. Нехитрое упражнение покажет вам, в чем на самом деле каждый из вас нуждается. Если регулярно практиковать и совместно обсуждать результаты, неплохо подходит, чтобы улучшить отношения.
Потребности в принятии, любви, свободе и безопасности – это высокоуровневые константы. То есть, каждому человеку хочется, чтобы в этих областях у него в жизни все было в порядке. Но вот что именно должно быть в порядке – зависит от конкретных людей, которые были в нашей жизни и условий, в которых мы росли.
Мы стремимся быть приняты и ради этого способны на многое. На то, чтобы подавлять себя, не давать себе проявляться по-настоящему, в итоге, не быть собой. Лишь бы нас принимали.
Но давайте представим, что человек, чье принятие нам нужно, дать его не способен. Не потому, что он монстр, а потому, что, он такой. Например – мама. Мама живет жизнью не простой, она занята, устает, а еще она очень много переживает и вообще человек тревожный.
Принятие, которого хочется от мамы, выглядит так: чтобы она выполнила обещания, провела с нами время, пошла погулять в парк, была спокойной, интересовалась нашими ощущениями и желаниями, спрашивала, что нам хочется и по возможности, старалась это дать.
Вместо этого мама каждый раз говорит, что у нее нет времени гулять и что она устала. Не спрашивает, что мы хотим, указывает, нужно делать. Когда мы забываем – обижается. Когда мы настойчиво просим что-то, мама обвиняет в эгоизме, сетует на то, что денег и так в обрез, а тут еще ты со своими желаниями.
Что происходит? Выводы происходят. Психика формирует их, отвечая на вопросы «какой я (если это стало возможно)», «как все должно быть» и «как мне правильно действовать».
Когда мама не уделяет внимания и нарушает обещание провести время, потому что занята на работе, ребенок расстраивается. Эти события приводят его к мысли, что он неинтересный и ненужный. Я хочу еще раз подчеркнуть, детская психика видит себя, как причину происходящего. Психика не может понять, что мама много работает, потому что очень любит ребенка и хочет позаботиться.
Мама постоянно обещает, но не идет гулять с ребенком, ссылаясь на усталость. Поскольку ситуация повторяется, она становится шаблоном «как должно быть». В слова его можно будет перенести, как «ненадежно, не так, как кажется». Постоянное несовпадение того, что обещают и что на самом деле происходит, заставляет ребенка смириться с тем, что реальность раздваивается и что это нормально. Самый интересный же для нас ответ на последний вопрос «как мне правильно действовать». Правильно делать то, что просит мама. Она устала и просит ее не беспокоить, дать отдохнуть, сидеть тихо, не дергать ее, не приставать с вопросами и вообще постараться быть самостоятельным.
Потребности в любви, принятии, свободе и безопасности – это константа, ее достижение необходимо для каждого. Когда мы будем говорить про эмоции и решения, вы увидите, как отклонение от нормы создает в мозге очаг возбуждения, который не уходит до тех пор, пока результат не достигнут. Неудовлетворенная потребность – это горящий очаг. Простые задачи можно закончить или отказаться выполнять, чтобы погасить возбуждение. С потребностью это невозможно. Если потребность не удовлетворена, очаг напряжения в не гаснет. Это вызывает стремление к тому, чтобы желаемое отношение все же получить. Это может осознаваться, но чаще всего, не осознается.
Вернемся к примеру с вечно занятой мамой. Ребенок хочет провести с мамой время, погулять в парке и вообще получить теплое отношение. Это та точка, при которой его потребность в принятии и любви будет удовлетворена. Ребенку нужно четко определенное поведение, отношение мамы и обстоятельства жизни с ней.
У ребенка есть потребность, которая не угасает, потому что мама нужного отношения ребенку не дает. При этом она не ругает, не наказывает. Она, может быть, дает ребенку много того, что сама считает правильным. Мама много работает, потому что обеспечивает себе и ребенку безопасность, стабильность и свободу. Мама не виновата в том, что ребенок так себя ощущает. Она просто так живет.
Ребенок слышит мамины просьбы: не шуметь, быть самостоятельным, не просить, не отвлекать. И у него формируется связь «если — то», которая выглядит так: если я буду в нужной мере таким, как просит мама и буду делать то, что она требует, то тогда, наконец, она даст мне то, в чем я так нуждаюсь.
Схема – нерабочая. Ребенок не может получить принятие, потому что мама в принципе не способна дать нужное отношение. Чтобы это произошло, маме придется обзавестись отношениями, справиться с тревожностью, со стремлением к контролю. Для этого нужно, как минимум, время. Даже если это произойдет через несколько лет, уже поздно, схема заложена.
Еще раз: то, что нужно ребенку, родитель дать просто не может.
Посмотрим схему целиком:
Поскольку [Я неинтересный] и/или [все не так, как кажется]; [мне правильно действовать послушно, тихо, незаметно], чтобы получить любовь и принятие.
Перед вами то, что гонит нас за линией горизонта.
Схема, активна и актуальна, пока любовь и принятие не получены, а значит, очаг напряжения не снят и стремление сохраняется. В вечной гонке за любовью и принятием я буду послушным, тихим и незаметным, но это не поможет. Как минимум, потому что я буду выбирать тех людей, которые нужное мне отношение дать не способны.
В своем месте мы обсудим, почему и как мы выбираем людей, которые не могут дать то, в чем мы так нуждаемся. Пока же давайте посмотрим, как схема, которую я привел выше, становится потребностью.
Дело в том, что она дает иллюзию контроля. Иллюзию, управления и продвижения к желаемому, иллюзию безопасности. Когда говорят одно, а делают другое – это мне знакомо! Я знаю, что тогда мне нужно действовать послушно, тихо и незаметно, и все получится. А если не получается, значит я просто недостаточно старался.
А вот когда я встречаю людей, у которых слово не расходится с делом, совершенно не понятно, как с ними себя вести… Это создает ощущение потери контроля и небезопасности.
Получается еще один финт ушами от мозга. Если мне попадаются обстоятельства, которые для меня объективно хуже, я чувствую в них себя лучше. А вот если обстоятельства лучше, то я чувствую себя хуже. Просто потому, что к одним у меня есть выработанные схемы реагирования, а к другим – нет.
Что мы получаем? Психика поддерживает константы. Мы поддерживаем вокруг себя обстоятельства, к которым привыкли. Если мы привыкли, что все должно быть «не так, как кажется», то выбираем людей и условия, в которых это верно и, слова расходятся с делами.
Как вы уже могли догадаться, мы поддерживаем вокруг себя такие обстоятельства и выбираем таких людей, в которых наши потребности невозможно удовлетворить. Часто это приводит к кризисам: отработав много лет и отдав все силы работе, оказывается, что она не сделала тебя нужным, а семья, в которую ты отдал/отдала все силы – не сделала любимым.
К счастью, это не означает, что мы не можем получить принятие, безопасность, любовь и свободу. Можем. Но для этого нужно узнать кое-что еще о себе.
Потребности в разных контекстах
Чтобы подвести итог теме потребностей, нужно снова вернуться к принятию, безопасности, любви и свободе. Наша жизнь начинается с семьи, а точнее, с каждого из родителей, но семьей не заканчивается.
То, как ведет себя с нами мама не равно отношению папы. А поведение папы отличается от бабушкиного. Все мы разные и это нормально. Мы по-разному реагируем, у нас разные предпочтения, темперамент, характер.
Это значит, что с каждым из родителей ребенок испытывает разный опыт. Шумный папа, который приходит веселый с работы и хватает тебя на руки дает один опыт, а строгая бабушка, которая не довольна, что ты не вытер за собой со стола – другой.
Мы нуждаемся в том, чтобы быть принятыми, любимыми, свободными и в безопасности с каждым из них. И мы адаптируемся к условиям каждого.
То есть, каждый из родителей дает разный опыт. Это формирует разные схемы поведения.
Если родители знают, что семье важно быть последовательной и давать ребенку единые указания и реакции, различия в опыте минимальны. А если мама запрещает бегать, а папа в тех же условиях – разрешает, то, сами понимаете, программы закладываются противоположные.
Но это, в общем, не так страшно. Хуже, когда происходит следующее.
Представьте: 3 брата. Старшие – сильные, бойкие подростки. Младший робкий, неуверенный, маленький ребенок, который любит проводить время с мамой. Мама относится к его робости, как к проявлению маленького ребенка, сюсюкается, не дает ребенку желаемой свободы, контролирует и не дает ошибаться. Она его оберегает, говорит, что надо быть аккуратным, не надо быть драчливым, надо стараться решать все конфликты словом, надо делиться. Минутой позже она говорит с любовью и восхищением в голосе «а вот братья твои такие сорванцы и хулиганы!».
Это создает короткое замыкание. Схему, в которой мне правильно «быть робким, чтобы получать безопасность и при этом быть хулиганом, чтобы получить свободу и восхищение». Невозможно быть в двух ипостасях одновременно. Невозможно отказаться от взаимоисключающего стремления, ведь каждая дает один нужный ресурс, но забирает другой. Если ты отказываешься быть хулиганом, то остаешься слабым, но лишаешься восхищения и любви и получаешь то отношения «как к маленькому», которое подавляет твою потребность в свободе.
Такие схемы с неразрешимыми противоречиями – прекрасный источник беспричинной тревоги, которая может одолевать человека на протяжении всей жизни.
К счастью, это происходит не часто. А вот что более распространенно, так это разные условия с разными людьми и компаниями.
Ребенок общается с ребятами во дворе, с детьми в саду, с одноклассниками и учителями в школе. Когда становится подростком – с подростковыми компаниями. Для всех них условия получить принятие, любовь, безопасность и свободу могут быть разными.
Сюда можно добавить тренера, если ребенок занимается спортом, сверстников из деревни, если он уезжает туда на лето, окружение пионерлагеря.
Давайте представим, что в семье, чтобы быть принятым, ребенок должен соответствовать ожиданиям родителей. Допустим, родители врачи. Много работают, папа не только практикует, но и занимается научной работой. Дедушка преподает в университете. Четверка — это не оценка. Пятерка – это то, что должно быть по умолчанию. Пятерка с плюсом – это то, что от тебя и ожидалось. В комнате и одежде должен быть порядок. Нельзя опаздывать. Родители проверяют дневник, читают нотации, говорят, что ребенок должен «держать планку», потому что «дедушка в его годы». Этим общение и ограничивается. Больше всего времени с ребенком проводит бабушка, которая сильно в возрасте и из дома почти не выходит. За бабушкой нужно ухаживать. Ходить за продуктами, следить, чтобы не забыла лекарства. Бабушка, когда в настроении, расскажет про то, какой молодец был папа и про свою молодость.
Если ребенок шумит, забывает, ошибается, выглядит невнимательным или неаккуратным, то есть, ведет себя, как нормальный ребенок, родители проводят беседу. Из нее ребенок делает вывод, Я настоящий – неправильный, нелепый. Все должно быть требовательно, по правилам, строго. Мне правильно быть аккуратным и собранным.
Ребенок растет и знакомится во дворе со сверстниками. Они жгут листву, бьют стекла, лазят по деревьям, бесятся, падают и иногда ломают себе руки. Они ведут нормальную жизнь активных детей. Нашему герою очень хочется быть таким, но позволить себе это он может только если уверен, что никто не заметит. А в остальном он остается довольно скованным. Сверстники видят, что он – другой. А раз другой, он не такой, как они. Они начинают его «испытывать». Посмеиваться, обижать, а когда видят, что он не реагирует –понижают его в иерархии. Ты больше не ровня.
Ребенок приходит домой и рассказывает родителям, что его обижают. Родители советуют: «не обращай внимания, будь выше». Не сложно понять, что этот совет не работает.
В итоге он оказывается между двух огней. Сохранять принятие родительской семьи и быть для «правильным», но быть отверженным во дворе. Либо – наоборот.
Чтобы понять, насколько это неприятная ситуация нужно помнить, что потребности изменяются со временем. Сначала для ребенка важнее всего принятие мамой. После – мамой и папой. Затем – семьей в целом. Но лет примерно с десяти, значимость родительского принятия снижается, а вот принятия окружением – растет, достигая пика в возрасте полового созревания.
Чем более значима потребность, тем болезненней, когда она не удовлетворена. В итоге мы получаем ребенка, который в 8–9 лет послушал родителей и остался привержен схемам «правильного поведения», чем исключил принятие во дворе.
Время идет, значимость родительского принятия падает, важность принятия сверстниками растет, но способов его получить у ребенка нет. Потому что модель, которую дали родители, не работает. А других моделей он не знает.
Мы получаем повторяющуюся ситуацию (на протяжении лет), когда ребенок, отвергаем сверстниками за то, какой он есть и за то, что он старается быть «правильным». Чтобы не терпеть отвержение ребенок замыкается и больше не пытается влиться в компанию. Так же он ведет себя в школе.
Это – больно. Это может переживаться, как ненужность, одиночество, чувство, что ты хуже, чем другие и т.д. Но самое важное здесь – это то, что схема, которая позволила получить принятие (и надеяться на то, что в полном объеме ты будешь любим, свободен и в безопасности) в родительской семье, оказалось вредоносной для того, чтобы быть принятым сверстниками.
А уже сам опыт, связанный с отвержением во дворе, сформировал новую схему, которая в последствии тоже стала потребностью. Схема могла выглядеть так: Я – никакой (потому что следую правилам), все должно быть недоброжелательно ко мне, а мне правильно быть одиноким и бездействовать.
Чтобы быть в безопасности, нужно поддерживать константу – быть одиноким.
Быть крутым
А теперь давайте предположим, что наш ребенок познакомился со сверстниками, когда ему было больше 10, например, лет в 13–14. Быть принятым компанией стало более важно, чем быть хорошим для родителей, поэтому, он заимствует модель поведения от них.
Он пробует курить, ведет себя рисково, провоцирует драки, выпивает. То есть, чтобы быть принятым ведет себя так, что это может быть опасно.
Родители в шоке. Они пытаются давить и ограничивать, лишают карманных денег. Это не помогает, а приводит к окончательной потере доверия и общения с семьей.
То есть, ребенок готов пойти на отвержение родителями, лишь бы не потерять авторитет и принятие в среде подростков. Чтобы завоевать и сохранить друзей, он демонстрирует поведение, которое вызывает у сверстников восторг. Он рискует, ведет себя бесстрашно. Из этого он извлекает опыт: я – сильный и крутой, везде соперничество и правильно за все бороться (чтобы не упустить восторг).
Быть крутым и за все бороться становится потребностью, которая помогает быть популярным. Естественно, ребенок не думает, как это отразится на его жизни, но и не в этом проблема.
Проблема в том, что он снова вынужден быть не собой. Он должен обзавестись вспомогательными инструментами, которые и в первом, и во втором случае не дают ему быть настоящим. В первом – чтобы сохранить родительское, а во втором – подростковое принятие.
Он будет стараться быть сильным и крутым и выбирать людей и ситуации, в которых это будет получаться. К чему это может привести? Как повезет. Возможно, к визиту в детскую комнату милиции, возможно, к успехам и достижениям в армии, возможно, к перелому, возможно, к раннему знакомству с наркотиками. А может быть к выгоранию на работе, когда здоровье больше не позволит держать марку сильного и крутого.
Но ни в случае, когда он был хорошим, ни в случае, когда стал крутой, он не сможет быть собой. Он будет вынужден постоянно контролировать себя скрывать себя настоящего. А это значит, он не сможет окружать себя такими людьми и выбрать такие обстоятельства, в которых он сможет безопасно проявляться.
Он будет стремиться к любви, принятии, свободе и безопасности, но способом будет отказ от себя настоящего. Чтобы иметь то, что мне так нужно, я не должен быть собой. Замкнутый круг – плохая дорога к счастью.
Итоги главы
Мы думаем, что живем, как взрослые люди. Увы. Всю жизнь мы стараемся исполнить адаптивные схемы, заложенные много лет назад.
Я надеюсь, что с помощью этой книги вы сможете увидеть, как то, что вы делаете в жизни направлено на то, чтобы получить принятие, безопасность, любовь и свободу, которых не хватало далеко в прошлом.
Освободиться от этого означает настоящую свободу, возможность быть собой и жить так, как хочешь истинный ты.
Когда мы обсудили потребности, можно разобраться с тем, как мозг принимает решения, но перед этим познакомимся с тем, как работают эмоции и как работает память.